Неточные совпадения
Убей ее и возьми ее
деньги, с тем чтобы с их помощию посвятить потом себя на служение всему человечеству и
общему делу: как ты думаешь, не загладится ли одно крошечное преступленьице тысячами добрых дел?
Экая скука! да еще предлагает на
общий счет проложить дорогу в большое торговое село, с мостом через речку, просит три тысячи
денег, хочет, чтоб я заложил Обломовку…
В это время товарищи по университету попросили у него
денег на
общее дело.
Он знал, что это
общее дело было революционное дело, которым он тогда совсем не интересовался, но из чувства товарищества и самолюбия, чтобы не подумали, что он боится, дал
деньги.
У местного манзовского населения сильно развито внимание к путнику. Всякий прохожий может бесплатно прожить в чужой фанзе 3 суток, но если он останется дольше, то должен работать или уплачивать
деньги за харчи по
общей раскладке.
Артистический период оставляет на дне души одну страсть — жажду
денег, и ей жертвуется вся будущая жизнь, других интересов нет; практические люди эти смеются над
общими вопросами, презирают женщин (следствие многочисленных побед над побежденными по ремеслу).
Дело пошло в сенат. Сенат решил, к
общему удивлению, довольно близко к здравому смыслу. Наломанный камень оставить помещику, считая ему его в вознаграждение за помятые поля.
Деньги, истраченные казной на ломку и работу, до ста тысяч ассигнациями, взыскать с подписавших контракт о работах. Подписавшиеся были: князь Голицын, Филарет и Кушников. Разумеется — крик, шум. Дело довели до государя.
Сатир уже три раза был в бегах. Походит года два-три, насбирает
денег на церковное строение и воротится. Он и балахон себе сшил такой, чтоб на сборщика походить, и книжку с воззванием к христолюбивым жертвователям завел, а пелену на книжку тетеньки-сестрицы ему сшили. А так как в нашей церкви колокол был мал и плох, то доставляемый им сбор присовокуплялся к
общей сумме пожертвований на покупку нового колокола.
Владелец дома, отставной штабс-капитан Дм. Л. Олсуфьев, ничего
общего с графом Олсуфьевым не имеющий, здесь не жил, а управлял домом бывший дворник, закадычный друг Карасева, который получал и с него и с квартирантов, содержателей торговых заведений, огромные
деньги.
Он. Не продажею оно и делается. Господин сих несчастных, взяв по договору
деньги, отпускает их на волю; они, будто по желанию, приписываются в государственные крестьяне к той волости, которая за них платила
деньги, а волость по
общему приговору отдает их в солдаты. Их везут теперь с отпускными для приписания в нашу волость.
Он видит, что другие банкрутятся, зажиливают его
деньги, а потом строят себе на них дома с бельведерами да заводят удивительные экипажи: у него сейчас и прилагается здесь
общее соображение: «Чтобы меня не обыграли, так я должен стараться других обыграть».
Для работы «сильной рукой» не хватало средств, а поэтому дело велось наполовину старательскими работами, наполовину иждивением самого Кишкина, раздобывшегося
деньгами, к
общему удивлению.
Посмеялся секретарь Каблуков над «вновь представленным» золотопромышленником, а
денег все-таки не дал. Знаменитое дело по доносу Кишкина запало где-то в дебрях канцелярской волокиты, потому что ушло на предварительное рассмотрение горного департамента, а потом уже должно было появиться на
общих судебных основаниях. Именно такой оборот и веселил секретаря Каблукова, потому что главное — выиграть время, а там хоть трава не расти. На прощанье он дружелюбно потрепал Кишкина по плечу и проговорил...
Очень рад, что твои финансовые дела пришли в порядок. Желаю, чтобы вперед не нужно было тебе писать в разные стороны о
деньгах. Должно быть, неприятно распространяться об этом предмете. Напиши несколько строк Семенову и скажи ему
общую нашу признательность за пятьсот рублей, которые ему теперь уже возвращены.
Я полагала, и все или многие так думали, что это так и будет, а вышло… вот эта комедия, разговоры, споры, заседания, трата занятых под
общую поруку
денег и больше ничего.
Нетерпеливо платят вперед
деньги и на публичной кровати, еще не остывшей от тела предшественника, совершают бесцельно самое великое и прекрасное из мировых таинств — таинство зарождения новой жизни, И женщины с равнодушной готовностью, с однообразными словами, с заученными профессиональными движениями удовлетворяют, как машины, их желаниям, чтобы тотчас же после них, в ту же ночь, с теми же словами, улыбками и жестами принять третьего, четвертого, десятого мужчину, нередко уже ждущего своей очереди в
общем зале.
Но чаще всего у него не было
денег, и он просиживал около своей любовницы целыми вечерами, терпеливо и ревниво дожидаясь ее, когда Соньку случайно брал гость. И когда она возвращалась обратно и садилась с ним рядом, то он незаметно, стараясь не обращать на себя
общего внимания и не поворачивая головы в ее сторону, все время осыпал ее упреками. И в ее прекрасных, влажных, еврейских глазах всегда во время этих разговоров было мученическое, но кроткое выражение.
Дальше упоминалось о том, что расплата производится при помощи марок, которые хозяйка выдает проститутке по получении от нее
денег, а счет заключается в конце каждого месяца, И наконец, что проститутка во всякое время может оставить дом терпимости, даже если бы за ней оставался и долг, который, однако, она обязывается погасить на основании
общих гражданских законов.
Анна Ивановна была дочь одного бедного чиновника, и приехала в Москву с тем, чтобы держать в университете экзамен на гувернантку. Она почти без копейки
денег поселилась в номерах у m-me Гартунг и сделалась какою-то дочерью второго полка студентов: они все почти были в нее влюблены, оберегали ее честь и целомудрие, и почти на
общий счет содержали ее, и не позволяли себе не только с ней, по даже при ней никакой неприличной шутки: сама-то была она уж очень чиста и невинна душою!
Старик обезумел от радости, высыпал все свои
деньги, и букинист навьючил на него всю нашу
общую библиотеку.
После него все пошло по-новому. Сперва поселился Мокей зюздинский с бабами, а за ним семей еще боле десятка перетащилось. Старцы наши заметно стали к ним похаживать, и пошел у них тут грех и соблазн великий. Что при старике Асафе было
общее, — припасы ли,
деньги ли, — то при Мартемьяне все врозь пошло; каждый об том только и помыслу имел, как бы побольше милостыни набрать да поскорее к любовнице снести.
На арену хозяйственности выступает большак-сын. Если он удался, вся семья следует его указаниям и, по крайней мере, при жизни старика не выказывает розни. Но, по временам, стремление к особничеству все-таки прорывается. Младшие сыновья припрятывают
деньги, — не всё на
общее дело отдают, что выработают на стороне. Между снохами появляются «занозы», которые расстраивают мужей.
Ему противно было слушать, как дядя, разбирая любовь его, просто, по
общим и одинаким будто бы для всех законам, профанировал это высокое, святое, по его мнению, дело. Он таил свои радости, всю эту перспективу розового счастья, предчувствуя, что чуть коснется его анализ дяди, то, того и гляди, розы рассыплются в прах или превратятся в назем. А дядя сначала избегал его оттого, что вот, думал, малый заленится, замотается, придет к нему за
деньгами, сядет на шею.
Так как я не знал, кому принадлежит поданная бутылка шампанского (она была
общая, как после мне объяснили), и я хотел угостить приятелей на свои
деньги, которые я беспрестанно ощупывал в кармане, я достал потихоньку десятирублевую бумажку и, подозвав к себе человека, дал ему
деньги и шепотом, но так, что все слышали, потому что молча смотрели на меня, сказал ему, чтоб он принес, пожалуйста, уже еще полбутылочку шампанского.
— Мне показалось еще за границей, что можно и мне быть чем-нибудь полезною.
Деньги у меня свои и даром лежат, почему же и мне не поработать для
общего дела? К тому же мысль как-то сама собой вдруг пришла; я нисколько ее не выдумывала и очень ей обрадовалась; но сейчас увидала, что нельзя без сотрудника, потому что ничего сама не умею. Сотрудник, разумеется, станет и соиздателем книги. Мы пополам: ваш план и работа, моя первоначальная мысль и средства к изданию. Ведь окупится книга?
— Ихний принцип кушать и за кушанье
денег не отдавать, — отвечал Никита, при громе
общих рукоплесканий.
Пугачев, вопреки
общему мнению, никогда не бил монету с изображением государя Петра III и с надписью Redivivus et ultor [Воскресший мститель (лат.).] (как уверяют иностранные писатели). Безграмотные и полуграмотные бунтовщики не могли вымышлять замысловатые латинские надписи и довольствовались уже готовыми
деньгами.
Я даром трачу лучшие годы жизни», подумал он, и ему почему-то вспоминалось, что соседи, как он слышал от няни, называли его недорослем; что
денег у него в конторе ничего уже не оставалось; что выдуманная им новая молотильная машина, к
общему смеху мужиков, только свистела, а ничего не молотила, когда ее в первый раз, при многочисленной публике, пустили в ход в молотильном сарае; что со дня на день надо было ожидать приезда Земского Суда для описи имения, которое он просрочил, увлекшись различными новыми хозяйственными предприятиями.
Ведь и на него не жалели
денег, и у него целых три наставника было, а сверх того, была Еремеевна, на которой лежало
общее руководительство.
Купцы, разумеется, присмирели, а так как трынка была в самом разгаре и на столе было много
денег, которые, во время смятения, перемешались, то
общим советом было положено: отдать эти
деньги Ератидушке.
Из-за этого и сам трактирщик Кулаков меня подобострастно принимал, а уж Семка прямо в нитку передо мною тянулся. Он первым делом заявил мне, что теперь служит на отчете, а хозяин живет в своем имении и редко приезжает. Рассказывал о старых
общих знакомых — кто сослан, кто на высидке, кто где «дельце обделал». Во время рассказа он на минутку отрывался к кассе получать
деньги.
Физически здоровый, Фома покупал их, дорогих и дешевых, красивых и дурных, дарил им большие
деньги, менял их чуть не каждую неделю и в
общем — относился к ним лучше, чем к мужчинам.
Жалея дочь и внучат, старушка построила им на пожарище дом и дала из
общего капитала
денег на оборот, разумеется с тем, чтобы зять, поправясь, возвратил
деньги обратно, а при этом поручилась за него еще кое-кому и сторонним людям, имевшим к ней доверие.
Телятев. Я просто предлагаю тебе
деньги, по доброте сердечной, или, лучше сказать, по нашей
общей распущенности: когда есть
деньги, давай первому встречному, когда нет — занимай у первого встречного.
Несмотря на свое адвокатское звание, Грохов редко являлся в суд, особенно новый; но вместе с тем, по
общим слухам, вел дела крупные между купечеством и решал их больше сам, силою своего характера: возьмет, например, какое ни на есть дело, поедет сначала к противнику своему и напугает того; а если тот очень упрется, так Грохов пугнет клиента своего; затем возьмет с обоих
деньги и помирит их.
И теперь и в доме, и в саду, и в хозяйстве он, разумеется, с изменениями, свойственными времени, старался воскресить
общий дух жизни деда — всё на широкую ногу, довольство всех вокруг и порядок и благоустройство, а для того чтоб устроить эту жизнь, дела было очень много: нужно было и удовлетворять требованиям кредиторов и банков и для того продавать земли и отсрочивать платежи, нужно было и добывать
деньги, для того чтобы продолжать вести где наймом, где работниками, огромное хозяйство в Семеновском с 4000 десятин запашки и сахарным заводом; нужно было и в доме и в саду делать так, чтобы не похоже было на запущение и упадок.
Артамонов старший слушал, покрякивая, много ел, старался меньше пить и уныло чувствовал себя среди этих людей зверем другой породы. Он знал: все они — вчерашние мужики; видел во всех что-то разбойное, сказочное, внушающее почтение к ним и
общее с его отцом. Конечно, отец был бы с ними и в деле и в кутежах, он, вероятно, так же распутничал бы и жёг
деньги, точно стружку. Да,
деньги — стружка для этих людей, которые неутомимо, со всею силой строгают всю землю, друг друга, деревню.
— Ну, хорошо, пусть даже это будет и так, но это одна неаккуратность… Очень многие хорошие люди с
деньгами неаккуратны. Я говорю не об
общей, не о мещанской честности, а о честности абсолютной и, употребляя слово мы, говорю от лица всех петербургских литераторов, со мною единомысленных.
Затем предстали пред царем три человека. Ведя
общее торговое дело, нажили они много
денег. И вот, когда пришла им пора ехать в Иерусалим, то зашили они золото в кожаный пояс и пустились в путь. Дорогою заночевали они в лесу, а пояс для сохранности зарыли в землю. Когда же они проснулись наутро, то не нашли пояса в том месте, куда его положили.
То начинал я приводить в порядок эти кучи банковых билетов, складывал их вместе, то откладывал в одну
общую кучу золото; то бросал все и пускался быстрыми шагами ходить по комнате, задумывался, потом вдруг опять подходил к столу, опять начинал считать
деньги.
О том, до какой степени доходило у нас в девяностых годах
общее расстройство управления по всем частям, всего лучше рассказывает князь Щербатов в своем «Рассуждении о нынешнем в 1787 году почти повсеместном голоде в России», в «Размышлении о ущербе торговли, происходящем выхождением великого числа купцов в дворяне и офицеры» и в сочинении «О состоянии России в рассуждении
денег и хлеба в начале 1788 года, при начале турецкой войны».
Скажу вам один пример: у Мари состояние, конечно, небольшое — всего сто душ и тысяч десять
денег; но велико ли, мало ли это состояние, все-таки оно ее, предоставленное ей по всем законным правам, и потому должно находиться в
общем нашем распоряжении, так как муж и жена — это два нераздельные существа.
Егор Михайлович помог так хорошо, что часу в третьем охотника, к великому его неудовольствию и удивлению, ввели в присутствие, поставили в ставку и с
общею почему-то веселостью, начиная от сторожей до председателя, раздели, обрили, одели и выпустили за двери, и через пять минут Дутлов отсчитал
деньги, получил квитанцию и, простившись с хозяином и охотником, пошел на квартиру к купцу, где стояли рекруты из Покровского.
Тупицы — лица, окончательно обиженные природой, отчаянно глупые, повторяющие
общие места и говорящие то, что все уже давно знают: «Сегодня пятнадцатое число, через две недели будет первое!» — «Петр Великий гений!» — «Я люблю то, что хорошо!» — «Мужчины не женщины!» — «Железная дорога отличное изобретение!» — «В Петербурге можно все достать за
деньги…» — «вообще говоря: болезнь скверная вещь!» — «Кто же не имеет недостатков?» — «Зимою всегда холодно!» — «Сегодня пятница, завтра суббота!» и т. д.
Будь я в ваших летах, имей я столько
денег, ума и правды, сколько вы имеете, я ничего не искала бы на этом свете, кроме
общего блага… то есть, как бы так выразиться, я ничего не искала бы, кроме удовлетворения любви к ближним…
Полояров распоряжался кассой и вообще был главным администратором коммуны. Раз в месяц он обязан был в
общем собрании представлять членам-общежителям отчет во всех приходах и по всем расходам, употребленным на
общие нужды. Потому у Ардальона чаще и больше, чем у других, водились
деньги. В крайнем же случае он всегда обращался либо к Сусанне, либо к князю Сапово-Неплохово с просьбой дать в долг на имя коммуны, и конечно, никогда почти не получал отказа: делал долг ведь не Ардальон, а коммуна!
— Помните, бабы, как он Настасье Чуркиной этак же судьбу пророчил? — бойко, развязно заговорила и резким голосом покрыла
общий говор юркая молодая бабенка из таких, каких по деревням зовут «урви, да отдай». — Этак же спросили у него про ее судьбину, а Настасья в те поры была уж просватана, блаженный тогда как хватит ее братишку по загорбку… Теперь брат-от у ней вон какой стал, торгует да
деньгу копит, а Настасьюшку муж каждый Божий день бьет да колотит.
— Я сама удостоверялась обо всем: всё правда, мне ничего не дали на
общее дело, но этого мало: знайте и ведайте, что Оболдуев обломал дела, он забрал не только женины
деньги, но и
деньги свояченицы, и на эти
деньги будет… издаваться газета с русским направлением!
В этом письме злополучная Espérance, в которой Горданов отгадал брата Ларисы, жаловалась безжалостному Павлу Николаевичу на преследующую ее роковую судьбу и просила его «во имя их прежних отношений» прислать ей
денег на имя
общего их знакомого Joseph W. Горданов прочел это письмо и бросил его без всякого внимания.
Он потом учредил кассу ссуд на чужое имя, и драл и с живого, и с мертвого, говоря, что это нужно для „
общего дела“, но разве какое-нибудь
общее дело видало его
деньги?